Всё относительно

[F1sh]

Счастье – это когда все в порядке. Марик это знал точно. Месяц назад ему казалось что все катится к чертям. Мать тяжело заболела и попала в больницу, маленькая сестренка на физкультуре вывихнула ногу и лежала дома. Все легло на плечи Марика. Лекарства и передачи маме, домашнее хозяйство, сессия в институте и, как апофеоз, разболевшиеся зубы. Которые лечить было не на что.

 

Всё, что Марик зарабатывал на написании рефератов и ночным сторожем в компьютерной фирме, уходило на лекарства для матери. Отца своего Марик не помнил. В детстве думал, что тот погиб в Афгане, а в юности выяснил, что отец просто ушёл к другой женщине. Тяжелая была пора для Марика, впору вешаться или стиснув зубы, пробиваться.

 

Пробился. Мать поправилась, а сестренка выздоровела. С зубами ему помог кореш Генка, начавший первую в своей жизни практику дантиста в частной поликлинике. С сессией же у Марика проблем вообще никогда не было, учёба ему давалась легко.

 

Сейчас Марик счастлив. Нет, он не выиграл в лотерею больших денег. Просто у него все в порядке. Идут каникулы, впереди два дня на турбазе. В зубах дымится сигарета, в лицо бьет морозный ветер, рядом сидят лучшие друзья и любимая девушка.

 

Гарик за рулём что-то весело напевает, справа от него на переднем сидении сидит Янка, которая не удержавшись, открыла пиво и пьет прямо из банки.

 

Гарик что-то недовольно выговаривает, ему тоже хочется пива, но он за рулём, а Янка совсем не солидарна с ним. В правой руке пиво, в левой – сигарета, Янка весело хохочет, обнажая крупные белые идеально ровные зубы.

 

За окном проносятся белоствольные березки, заваленные снегом, пушистые сосны и ели. Трасса пуста, и Гарик в скорости ставит рекорд за рекордом.

 

Марик щелчком отправляет сигарету за борт, закрывает окно и обнимает Светку, сидящую рядом. Светка прижимается к Марику поближе и жмурит глаза – в окно ударил луч заходящего солнца, негреющий, но яркий.

 

Справа от Светки, нахохлившись как воробей в студеную пору, сидит Данила. Девушки у него пока нет, и он уже смирился со своей ролью отверженного и не понятого. Но Марик, Гарик и Даня выросли в одном дворе и знают друг друга лет пятнадцать.

 

Ботаник Данька, сын академика Гарик и не хватающий с неба звезд Марик дружили с тех времён, когда Данька не носил очки, отец Гарика был лишь доцентом, а Марик мечтал стать космонавтом.

 

Самые близкие друзья. С любимыми девушками. На двое суток. Лыжи и санки, сауна и пиво, карты и секс. Счастье.

 

***

 

Стемнело быстро. Вокруг – кромешная тьма, лишь надвигающаяся трасса лихо проносится под светом фар.

 

Янка со Светкой спят. Данька дремлет. Марику не спится, хочется поскорее приехать в пункт назначения. Гарик уже не поет, видно, что ему тоже хочется как можно быстрее приехать на турбазу, попариться в сауне, выпить теплого вина и уснуть, обняв Яну. Осталось немного, километров пятьдесят, двести уже осилили.

 

Мимо с ревом и грохотом проносится грузовик. Светка вздрагивает, а Гарик резко выруливает правее, на обочину, чтобы не дай бог не зацепило ненароком вильнувшей фурой.

 

Встряску ощутили все - в днище ударила кочка. Гарик матюгнулся.

 

А минут через десять в салоне появился запах гари, а машина закашлялась. Гарик остановился и заглушил мотор. В тишине раздался томный голос Яны:

 

- Уже приехали?

- Приехали, - зло отвечает Гарик и выходит из машины.

 

Марик с Даней тоже выходят. Зябко ежась, подходят к Гарику. Из-под капота валит дым.

 

- Что там? – обеспокоено интересуется Даня.

- Шут его знает, - сплевывает Гарик. – Я не особо разбираюсь в этом. Может маслобак пробили? Толкнуть назад надо. Перчатки оденьте.

 

Напряглись и сдвинули машину на метр назад. На грязном снегу отчетливо чернеет натекшая масляная лужа, от которой в сторону машины тянется тонкая черная масляная ниточка.

 

- Ну, это финиш! – возмущается Гарик. – Только на днях масло поменял!

 

Девчонки весело выскакивают из машины.

 

- Мальчики, поехали скорее!

- Поехали... - передразнивает их Гарик. – Все, приехали уже, тачка сломалась.

- Сядьте в машину, - советует Марик. – Замерзнете.

- Там невозможно сидеть! – восклицает Янка. – Там дышать нечем!

- Тогда двери откройте, пусть пока проветривается, - говорит Гарик.

 

Света открыв все двери, подходит и прижимается к Марику. Светка дышит сквозь шарф – пар изо вырывается на волю, постепенно промокая шерстяное изделие.

 

- Починить своими силами реально? – спрашивает у Гарика Даня.

- Не знаю, - тускло отвечает Гарик. – Сейчас бате позвоню, узнаю. Если сеть доступна.

 

Гарик вытаскивает мобильник, всматривается во вспыхнувший синим экран и со злостью суёт его обратно в карман.

 

- Не пашет. Сеть не доступна! Попробуйте со своих.

 

Безрезультатно. Сети ни у кого нет.

 

- Я замерзла, - хныкает Янка.

- Лезь в машину! – рявкает Гарик. – Грейся там! И вообще, что тут стоять, все лезем в салон.

 

В салоне после проветривания ничуть не теплее, чем на воздухе. Наоборот, холодные сиденья заставляют ребят дрожать еще сильнее.

 

- Включи печку, - просит Даня.

- Не учи ученого, - огрызается Гарик и заводит машину.

 

Включенная на всю мощность печка громко гудит, но салон снова начинает заполняться запахом горелого масла. Гарик глушит мотор.

 

- Надо ловить машину. Другого выхода нет. Кто пойдет?

 

Вызывается Светка. Марик выходит вслед за ней. Остальные остаются мерзнуть в машине. В кромешной темноте валит снег. Звезд не видно.

 

Марик закуривает сигарету. Даже в перчатках руки страшно мерзнут, одной обнимает Свету, в другой – окурок. Дым, втягиваемый вместе с морозным воздухом бодрит. Но трасса всё так же пустынна.

 

***

 

За час мимо не проехало ни одной машины. После Марика со Светкой голосовать выходили Гарик, Яна и Данька, но ни к кому из них фортуна лицом не повернулась.

 

- Есть что пожрать? – спрашивает Гарик.

- В багажнике, - трясясь от холода, отвечает Даня. – Бутерброды и пиво.

- А чай или кофе горячий в термосе есть?

- Нет. Кто же знал, - оправдывается Марик.

 

Перспектива есть замерзшие бутерброды, запивая ледяным пивом, никого не прельщает. Наконец, Гарик не выдерживает и выходит из машины за бутербродами. Вконец замерзшие, вслед за ним на морозный воздух выскакивают остальные. Холодно. Даня, смешно скрючившись, пытается бегать туда-сюда, но бегает настолько неактивно, что это его не согревает.

 

Ребята стоят кругом, запихивают в себя мерзлые бутерброды, ледышки хрустят под зубами. Гарик греет в руках пиво, потом протягивает банку Янке.

 

- Запей.

- Не хочу, - сквозь зубы отвечает Янка. – Холодно.

- Как хочешь, - отвечает Гарик и пытается отпить сам.

 

Губы моментально примерзают к банке.

 

- Примерзли? – спрашивает Даня.

 

Гарик, не отпуская руки от банки, кивает. Даня участливо матерится, вытаскивает зажигалку и щелкает ею под банкой. Щёлк-щелк-щёлк. Бесполезно.

 

- Спички есть у кого-нибудь? – спрашивает Марик.

 

Все отрицательно вертят головами, включая примерзшего к банке Гарика.

 

- Попробуй в руках согреть жигу, - говорит Марик Даньке.

 

Данька суетливо кивает, снимает перчатки и сжимает зажигалку в обоих руках, зачем-то еще и дуя в кулак.

 

- Костёр надо развести! – восклицает осененный идеей Даня.

- Точно! – радуются девчонки. – Костёр!

 

Даня остается около Гарика греть зажигалку. Марик с девчатами идет в лес за дровами. Гарик кивает Дане, глазами показывая на зажигалку – ну как? Даня пробует, но лишь сухие щелчки служат ответом Гарику.

 

Гарик не выдерживает, жмурится и резко рвет банку от себя. Кровь застывает, не долетая до земли. Гарик громко кричит от боли. Ненавистная банка пива летит в овраг.

 

Девчонки с Мариком, по колено утопая в сугробах, ходят по краю леса, опасаясь идти дальше. Ничего подходящего для разведения костра нет. Девчонки убегают греться в машину, Марик остается, чтобы продолжить поиски. Под конец он проваливается в сугроб по пояс и кое-как выбравшись, возвращается к своим. Все уже в салоне.

 

Гарик ноет, раскачивается вперед-назад и держит окровавленные губы руками. Янка успокаивает его, но сама на грани срыва. Светка крепится, но видно, что тоже на грани. Ботинки Марика, забитые снегом, постепенно промокают оттаявшим снегом. Марику неуютно и холодно.

 

Темно.

 

Вдруг мимо проносится машина. Все вскакивают, но уже поздно. Пролетевшая легковушка исчезает вдали. Зато у ребят просыпается надежда. Воодушевленный Данька выскакивает из машины – голосовать. Все возбужденно ругают друг друга, что прекратили голосовку, но потом, взбодренные тем, что не одни на трассе, оживленно беседуют.

 

- Приедем на базу, отогреемся, чаю горячего выпьем и в сауну! Ну, Гарик, держись, я тебя так отхлестаю! – мечтательно говорит Марк.

 

Гарик что-то одобрительно мычит. Постепенно разговоры стихают. Вдруг где-то позади слышится слабый звук едущей машины.

 

- Сейчас Данька её тормознет, и мы прицепом доедем до турбазы! – радуется Янка.

- Какая турбаза, - мычит Гарик, - в город надо.

- Гарик, давай до турбазы! – убежденно просит Марик. – Оттуда позвоним в город и кто-нибудь за нами приедет.

 

Марику очень хочется на турбазу.

 

Позади машины раздается приглушенный хлопок и фура проносится мимо. Разъяренный Марик выбегает из машины.

 

- Даня, мудак, как же ты остановить не смог...

 

Обескуражено оглядывается – Даньки нигде нет.

 

***

 

Даньку нашли в овраге. Видимо, желая стопроцентно остановить фуру, он выбежал на трассу. По грудь утопая в сугробе, кое-как дотащили его тело до машины. Янка, только взглянув на Даню, не выдержала и её вырвало. Иступлено заорав, убежала вперед метров на двести. Гарик, мыча проклятия, рванул за ней.

 

Марик, сдерживая слёзы и переборов комок в горле, успокаивал Свету. Та уже открыто ревела, слёзы застывали на её щеках, а Марик отрешенно подумал, что это - конец.

 

Гарик привел вырывающуюся Янку и с трудом размыкая губы, сказал:

 

- Надо идти к турбазе и по пути голосовать. Другого выхода нет.

 

Никто не возразил. Гарик удовлетворенно кивнул и пошел вперёд. Марик вытащил из багажника рюкзак с продуктами, обнял Светку и двинул вслед за другом.

 

В носу у Марика защипало. Обледеневшие сопли изнутри кололи ноздри. Света шла, еле волоча ноги и смотрела только в землю.

 

Через пару километров она обессилено рухнула на трассу. Марик к тому времени уже державший замерзшие, нечувствительные руки в карманах, скинул бесполезный рюкзак и сел рядом.

 

- Света, надо идти.

- Я не могу.

 

Приковылял Гарик.

 

- Что у вас?

- Она устала и хочет отдохнуть, - стараясь широко не открывать рот, сообщил Марик.

- Ясно... Я слышал, в снегу теплее, чем так, на открытой земле. Предлагаю одному остаться ловить машину, а остальным зарыться в сугробе оврага.

 

Сил отвечать у Марика не было. Он кивнул, и показал рукой в сторону, мол, идите, грейтесь, я поголосую. Света встала и, шатаясь, пошла вслед за Гариком.

 

Марик вытащил сигарету, пощелкал зажигалкой и разочарованно выплюнул сигарету на землю.

 

Счастье... Счастье – понятие относительное, думал Марик. Он с радостью вернул бы все свои проблемы месячной давности, лишь бы Даня был жив, лишь бы им всем оказаться дома – в тепле.

 

Сессия – проблема? Отсутствие больших денег – проблема? Заболевшие зубы – проблема?

 

Марик ухмыльнулся. Жить – вот это счастье. Жить... Холодно...

 

Марик потёр замерзшие щеки, и плюнув, спустился в овраг. Лёг рядом со Светкой и обнял её. Хорошо. Долгожданное тепло обволокло тело. Глаза слипались. Спать. Марик забылся.

 

Где-то вдали по трассе сверкнули чьи-то фары.

 

© Сугралинов Данияр

[AlterEgo]

там они все в итоге и замёрзли насмерть.

Изменено 23 марта, 2011 пользователем AlterEgo

[mistiman]

Сломаная машина на трассе зимой это финиш, попадали в такую ситуацию, только водила был умнее, слили бензин с бака, сняли колеса и жгли, в таком случае останавливается практически любая машина, даже не голосуя, сожгли три колеса, но нас подобрали.

[Feerun]

А на аварийные огни не остановяцца чтоли?

[mistiman]

А на аварийные огни не остановяцца чтоли?

 

Ты бы остановился если тебя останавливает малолетка и включены аварийные огни? Я бы нет, ибо по голове монтировкой получить никакого желания. Помимо желания помочь на дороге(которое всегда есть, ибо сам в такой же ситуации можешь оказаться через минуту) всегда есть желающие воспользоваться этим желанием.

[Neo]

мда... попадал... но дело не дошло до сжигания колес, все сидели в машине а я поперся за помощью... замерз нафиг, была не зима но глубокая осень и ветер... но дошел до ближайшено населенного пункта и вызвал подкрепление...

[mistiman]

А по поводу остановиться была ситуация. Осенью летал в Мск, одет был конечно достаточно легко, но то что в Мск осень, у нас уже -30. По прилету назад решил сразу с аэропорта поехать в деревню к маме, автобус там проходной и до деревни с остановки идти 8км. В 3 часа ночи, при -30 идти с сумками, в осенней кожанке, без шапки(капюшон и тряпки из сумки спасли) в туфлях топать тот ещё квест надо сказать. Как назло села мобила и с автобуса я не позвонил чтоб меня встретили, а учитывая что дорога достаточно оживленна даже ночью и практически каждого из проезжающих я знаю лично, понадеялся что подберут..... ХЕР ТАМ!! 8 машин проехали, каждую из них я знал, никто не остановился, побоялись. Дошел с обмарожением ног и рук, с головокружением и уже неадекватной оценкой окружающего. Вспоминая свое состояние и мысли "присесть, отдохнуть" сейчас понимаю, что рисковал очень сильно. Вообще с нашими зимами подобные ситуации случаются очень часто, встречал однажды машину с сидящими в ней "мерзляками", машина сломалась, сидели ждали, не отловили момент когда всем захотелось спать и уснули....

 

Так что история хоть и скорее всего придумана, но вполне имеет право на жизнь, мало того она встречается в жизни.

[Rejisser]

Ну, не знаю. Я как-то голосовал час, замерз как собака, никто не остановился и в итоге шел до дома 6 км пешком при минус 20 с лишним. Теперь торможу, если вижу голосующих зимой на трассе практически всегда. Подвезти или тачку подтолкнуть...