Очепятка

[Antonius_Klenkus]

Первопечатник Иоганн Гутенберг стал, естественно, и первоопечатником (каламбур Ильфа и Петрова). Правда, у Гутенберга опечаток было немного. Но с увеличением тиражей работа становилась все небрежней, а исправления все более трудоемкими. Не прошло и полвека после изобретения печати, как опечатки были узаконены: издатель Габриэль Пьерри придумал помещать в конце книги список замеченных опечаток -- errata.

Errata развязала руки печатникам. Абсолютный рекорд по количеству опечаток принадлежит изданной в 1578 году "Сумме теологии" Фомы Аквинского -- 108 страниц. В "Прениях" кардинала Роберто Беллармино опечаток было меньше, но и за них он многократно осыпал издателя проклятиями. А потом написал новую книжку с описанием всех допущенных опечаток -- 88 страниц.

Опечатки нередко радовали читателей новыми смелыми смыслами. Профессор Флавиньи издал в 1648 году полемический трактат, в котором процитировал Евангелие от Матфея: "И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазу не чувствуешь?" Фраза была приведена по латыни, но в обоих словах oculo (глаз) пропала начальная буква. Получилось culo, близкое грубому латинскому слову culus -- задница. Сучок и бревно оказались размещены вовсе не в глазу... Профессор и на смертном одре, 30 лет спустя, проклинал нерадивого типографа.

Больше всего от опечаток пострадала Библия. Пишут, что в одном издании было 6000 опечаток. А некоторые Библии в честь опечаток получили даже имена собственные. В 1631 году вышла в свет Библия, "виновная в супружеской неверности". В седьмой заповеди из набора выпала частица "не", и осталось просто: "Прелюбодействуй!" Король Чарльз I, который заказал это издание, приказал уничтожить весь тираж и лишить печатников лицензии. Но 11 экземпляров избежали злой участи и сохранились до наших дней.

В 1561 году вышел в свет трактат "Мессы и их построение" в 172 страницах, 15 из которых занял перечень опечаток, начатый с извинения: "Проклятый Сатана вооружился всеми своими хитростями, чтобы протащить в текст бессмыслицу". Возможно, именно это убедительное оправдание породило знаменитый по сей день каламбур -- "бес опечатки".

Французский географ рубежа XVIII-XIX веков Конрад Мальт-Брюн, описывая одну гору, назвал ее высоту: 36 000 футов над уровнем моря. Хватил лишнего: на Земле нет гор высотой 12 километров. Однако наборщик ошибся еще на один ноль -- 360 000.

На полях корректуры Мальт-Брюн внес исправление. Наборщик понял его превратно и добавил пятый ноль. Гора вышла высотой 1200 километров.

Читая вторую корректуру, географ пришел в бешенство и написал на полях: "36 миллионов ослов! Я писал 36 000 футов!". В итоге книга вышла в свет с таким текстом: "Самое высокое плоскогорье, на котором проживают 36 000 ослов, простирается над уровнем моря на высоте 36 миллионов футов".

Но были времена, когда последствия опечаток могли быть самыми неприятными. В советское время, например – особенно если речь шла об ошибках, в которых можно было при желании (а желание было!) найти политический подтекст. Даже в средние века писцы не не так рисковали от проделок демонов, которые так и норовили подсунуть опечатку в священный текст...

Много таких случаев приводит Дмитрий Шерих в своей книге «А» упало, «Б» пропало... Занимательная история опечаток» (пожалуй, наиболее полное на сегодня издание по этой теме). «С первых лет советской власти, – пишет он, – борьба с опечатками была поставлена на государственный уровень. За опечатки закрывали «буржуазные газеты», а если опечатка проскакивала в своей, большевистской печати – журналистов вполне могли посадить под арест».

Например, в 1937 году в романе Алексея Толстого «Хлеб» была набрана фраза: «Владимир Ильич Ленин начал говорить, сидя за столом, медленно царапая когтями лоб...». «Происки врага» заметили в типографии, и успели заменить «когти» на «ногти». А то дело могло кончиться плохо. На этом, впрочем, «зоологическая» тема в лениниане не закончилась: в журнале «Молодой колхозник» напечатали, что в 1920 году Владимир Ильич Ленин «окотился в Брянских лесах»...

Старый газетчик рассказывал о том, как в спецвыпуск газеты к какому-то революционному празднику на первой странице крупным шрифтом поместили заголовок: «Лениным владела неуёмная идея переделать мир». Но из слова «неуемная» выпала буква «ё». Получилось – неумная идея! Редактору сильно повезло – его просто выгнали из газеты «без права работы в печатных органах».

Известный журналист, работавший в московских «Известиях», рассказывал, что в 40-х годах в номере в словах «мудрый вождь» пропала буква «р», а из слова «главнокомандующий» нечаянно пропала буква «л». Тираж успели изъять, но всех причастных к опечатке выгнали с работы, а непосредственные виновники были посажены и сосланы на долгие сроки.

А случалось, что и ссылкой дело не ограничивалось. Органы НКВД не признавали никаких опечаток. Во всем следовало найти умысел, и его находили. Существовал циркуляр, в котором от чекистов требовалось повысить бдительность в борьбе с классовым врагом, проникающим в печать и под видом опечаток публикующих антисоветскую пропаганду. За одну-единственную опечатку был арестован и расстрелян главный редактор центральной махачкалинской газеты. Правда, опечатка была самая ужасная из возможных. Вместо буквы «т» в фамилии «Сталин» была напечатана буква «р».

Во время войны с Финляндией, после занятия одного из населённых пунктов в газете появилась статья: «Красная Армия выбила белофинов». В слове «выбила» наборщик перепутал местами буквы «и» и «б». Легенда гласит, что Сталин, прочитав заметку, усмехнулся и последствий для редакции не было. Повезло редакции, что фривольный глагол относился к противнику!

В 1939 году советские цензоры посчитали, какие антисоветские опечатки встречаются в прессе чаще всего. Лидировали: «предатель» вместо «председатель», «истерический» вместо «исторический». Наборщиков, корректоров и редакторов, допустивших антисоветские опечатки, приговаривали по ст. 58-10 (контрреволюционная пропаганда или агитация) к срокам от трех лет лагеря до высшей меры…

Бедные газетчики, эти виртуозы пера и гиены фарса, страдали не только от опечаток. Газеты в сталинские времена повальной массовой паранойи рассматривали на просвет, и если на одной стороне сквозь заголовок с именем вождя или каким-нибудь коммунистическим призывом просвечивал заголовок с обратной стороны со словом, например, «Долой!» (который относился вообще-то к каким-нибудь нехорошим людям) – могли посадить и за это. По той же самой статье 58-10. Прикиньте, какой ювелирной работой была деятельность редактора!

Но не только редакторов. Известно, что бывали репрессированы оформители... обыкновенных школьных тетрадей. На обложках тетрадей тогда тоже помещали портреты вождей и видных деятелей, выполненные в мелко-штриховом стиле. И среди хитросплетения штрихов сверхбдительные граждане выискивали что-то негативное. При кажущейся очевидной бессмыслице такого доноса, органы считали необходимым реагировать – они просто не могли не реагировать. Ведь тот, кто отмахнулся бы от такого доноса как от белиберды – моментально был бы сочтен «пособником врага». Машина работала...

"Челябинский рабочий" в 1936 году напечатал резолюцию областного съезда Советов, не забыв про успехи, "достигнутые за 19 лет под куроводством партии Ленина-Сталина".

В том же году в Воронеже в лермонтовском "Маскараде" вместо "великосветской черни" появилась "великосоветская чернь".

Тогда же в дальневосточной газете "Путь Ленина" было напечатано вместо "первый маршал Советского Союза Ворошилов" -- "первый враг Советского Союза".

В хрущевскую оттепель и во времена застоя нравы, конечно, были, как говорится, вегетарианские. Но назвав решения съезда КПСС вместо «исторических» «истерическими», можно было надолго остаться без работы. Впрочем, Сергей Довлатов и вообще считал, что «в советских газетах только опечатки правдивы»...

 

Аморальные опечатки

 

В одной французской газете в конце XIX столетия напечатали объявление о сдаче в аренду фермы. Но в слове "ферма" (ferme) буква r уступила место букве m. И объявление приобрело совершенно новый смысл: "Продается или сдается в аренду прекрасная женщина; при правильной обработке весьма производительна". Эта опечатка вошла во Франции в классику ляпов.

Ленинградская газета "Смена" опубликовала в 1970-е годы фотоснимки из зооуголка, сопроводив их словами о "маленьких длинноухих зверьках". В слове "длинноухие" буквы "у" и "х" поменялись местами.

В Саратовской, Нижегородской областях и в Сибири бытует журналистская байка: очерк про водителя-передовика, проехавшего без аварий и поломок 100 тысяч километров, был озаглавлен "100 тысяч километров -- не пердел".

Известный литератор Владимир Шахиджанян рассказывает, как в молодежной газете Магадана слово "учеба" все время писали через "о". И однажды редактор в ярости перечеркнул "чо" в заголовке "Комсомольская учоба", а сверху написал большущую "е". Наборщик точно исправил. Над словом, получившимся в результате правки, смеялись все магаданцы.

А байку про неприличную опечатку в слове "пребывание" пересказал Ираклий Андроников:

"В либеральной газете "Киевская мысль" году примерно в 1910-м дали на первой полосе гениальную опечатку в заголовке: "Пребывание вдовствующей императрицы Марии Федоровны в Финляндии". Так вот, в слове "пребывание" эти шутники вместо "р" напечатали букву "о"... Получилось ощущение такого спокойного, ме-е-едленного процесса. Понятно. Все-таки старуха, почтенная мать государя императора. Да еще в Финляндии..."

Некоторые опечатки были так хороши, что их стоило придумать. Об одной такой рассказывает Викентий Вересаев: "В одной одесской газете при описании коронации было напечатано: "Митрополит возложил на голову Его Императорского Величества ворону". В следующем выпуске газеты появилась заметка: "В предыдущем номере нашей газеты, в отчете о священном короновании Их Императорских Величеств, вкралась досадная опечатка. Напечатано: "Митрополит возложил на голову Его Императорского Величества ворону" -- читай: "корову".