Перейти к содержанию

Воронья Скала


greatebattle

Рекомендуемые сообщения

Однажды мне захотелось посмотреть на события «Драгонборна» глазами не героя, а мирных жителей. В результате начал складываться фанфик. Несколько раз я его бросала и снова возвращалась. Теперь мне пришла мысль выложить его здесь по частям. Сейчас он существует в виде разрозненных набросков, но если публика проявит интерес, я буду потихоньку дописывать и выкладывать.

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

— Оставь, старик, я сам, — капитан Велет попытался отпихнуть слугу и тут же пожалел об этом: движение отдалось не только в заживающих рёбрах, но и в невесть как натруженной спине; он коротко охнул и замер, не в силах ни вдохнуть, ни выругаться. Тем временем старый Илен, не вняв возражениям гостя, освободил его от плаща и шарфа, навесил на окаменевшие руки влажное полотенце и принялся орудовать метёлочкой, выискивая на плечах и волосах остатки пепла. Боль отпустила, Велет втянул воздух и выдохнул сквозь зубы:

— Оххх… клянусь Азурой… Ну будет, будет. Вытряси плащ, и довольно.

«Надо было зайти к Афии за лекарством», — мелькнуло в голове, но возвращаться и делать крюк не хотелось; он прижал полотенце к лицу, обтёр руки. Слуга не отставал, спускаясь метёлкой всё ниже:

— Да, господин Велет. И ножки, ножки отряхайте, пепел в дом не тащите.

— Не суетись, — с досадой процедил капитан, — по пеплу ходим, в пепел ложимся, — пёстрые точки, вызванные болью, мельтешили перед глазами, застилая свет. Велет опёрся на палку и шагнул в ту сторону, где должен быть проход из узкой передней в дом; в спину неслось:

— Сущая правда, господин Велет, тёмному эльфу пепел что своя кровь. А всё-таки у серджо Сарети в Альдруне пепел в покои не допускали. Добрый был господин, но со слуг…

Дверь захлопнулась. Велет остановился, пытаясь понять, где он, и услышал обращённое к нему приветствие. Наконец в пляске точек появилась прореха, и Велет осторожно двинулся к огню в глубине комнаты. Первый советник Морвейн — хозяин дома и глава Вороньей скалы — сидел у очага, с ним рядом — его правая рука Арано с женой Синдири; она с беспокойством осведомилась о самочувствии капитана. Обменявшись несколькими нейтральными фразами, он осторожно сел на любезно предложенное место.

Советник повёл рукой в сторону окна: сквозь толстое стекло мало что можно было разглядеть, а сейчас оно не давало и света:

— Сильная буря?

— Неба уже не видно, — буркнул Велет, — а это самое начало. — Подумав, добавил: — Метельщикам будет работы.

— Хоть что-то, — горько усмехнулся Арано: — У нас ведь опять лишние руки и лишние рты. Вы слышали? «Северная дева» наконец вернулась. Как всегда, с пассажирами.

Велет коротко отрубил: «Знаю» — и бережно откинулся на спинку стула, к сожалению, слишком низкую.

Приезжие, как правило, были печальной новостью, но эта новость была единственной, которая хоть немного разнообразила жизнь Вороньей скалы и давала повод для разговоров. Впрочем… впрочем, в последнее время таких новостей прибавилось, и никто из жителей городка этому не радовался.

Сейчас Велета беспокоила неизвестная новость, висевшая в воздухе. Он не знал, в чём она состоит; она беспокоила капитана по утрам, днём он почти забывал о ней, но к вечеру беспокойство возвращалось. Стоило об этом подумать, как становилось ясно, что повода для тревоги нет… и всё же что-то было неладно. Капитан возвращался мыслями к известным бедам — они стоили беспокойства, и немалого, но оставалось что-то ещё.

Тем временем Арано кратко рассказал советнику о прибывших с кораблём товарах, сообщил, что поставщики всё набавляют и набавляют цены — советники обменялись сетованиями о том, как трудно будет расплачиваться, — и перешёл к рассказу о новоприбывших. Торговые дела капитана мало касались, но приезжие — дело другое, и он прислушался к беседе.

— Как и всегда, Ллерил, — перечислял Арано, — дюжины две тёмных эльфов. Всем кажется, что среди земляков им повезёт больше, чем у нордов. Так горько их разочаровывать.

— Можно ли их сразу отправить назад? — молчавшая до тех пор Синдири подняла голову: — Как только «Северная дева» соберётся в путь? Наших припасов и так едва хватит до урожая.

— Она уже отчалила, — Арано развёл руками, — только набрав воды. Капитан не хотел застрять здесь из-за бури. Боюсь, — добавил он со вздохом, — я ввёл этих бедняг в заблуждение, когда нанял, чтобы перетаскать груз на склад. Теперь они будут думать, что здесь полно работы. Но нам надо было успеть до начала бури.

— Успели? — обеспокоенно спросил Морвейн.

— Не всё. Самое громоздкое укрыли мешками. Но для него нам лишние руки не понадобятся.

— Мы не можем их просто выгнать, — мягко сказал Морвейн, обращаясь к женщине. — Без сомнения, они надолго не задержатся здесь, но легко ли сразу расстаться с надеждой? Не хмурься, Синдири, я понимаю, о чём ты. Они уедут, не сегодня, так в следующий раз. Капитан, не хотите что-нибудь добавить?.. Адрил, продолжай, прошу.

— Ещё… — Арано нахмурился: — Высокие эльфы. Трое. Лучше о них не говорить, — он плавно повёл ладонью, словно подчёркивая свой совет. Советник приподнял брови, губы его слегка округлились:

— Ооо… Я понял, — он перевёл взгляд на капитана; тот отозвался:

— Пусть идут, куда им надо. Это не наше дело, — Велет хотел этим ограничиться, но увидел, что Морвейн и Арано ожидающе смотрят на него; подумав, добавил: — В трактире сидели тихо. Сняли угол. Ни с кем не говорят. Меж собой тоже. Почти, — он ещё подумал и добавил: — Ни с кем не говорят, но исподтишка разглядывают. Молчат и слушают, — он посмотрел на советника, потом на Арано, потом снова на советника; тот улыбнулся одними губами и кивком поблагодарил капитана за сведения:

— Чем меньше они здесь задержатся, тем лучше… Успокойся, Синдири, — он протянул к ней руку.

— Ничего, — коротко ответила та и снова опустила голову. Морвейн спросил:

— Это ведь не всё?

Арано улыбнулся неожиданно весело:

— Не всё, не всё. Есть гости поинтересней. Ещё одна наша соплеменница — молодая, обходительная и, не побоюсь сказать, красивая.

Первый советник оживился:

— Да, да!.. Я уже говорил с ней — она приходила засвидетельствовать почтение главе города. Хороша, умна, колка и остра! И как держится! Порода, я бы сказал.

— Признаюсь, — заметил Арано, — её имя мне совсем незнакомо. И, как я понял с её слов, она родилась не в Морровинде — родители перебрались в Сиродил.

— Ну и что, — возразил Морвейн, — тёмный эльф остаётся эльфом, где бы ни вырос. А добрая кровь бывает и без громкого имени.

Некоторое время они разбирали приезжую; Синдири нашла её милой, первый советник вспоминал боковые ветви фамилий, к которым могла относиться семья девушки. Цель приезда не обсуждалась: гостью, молча и не сговариваясь, отнесли к искателям приключений. Это название дипломатично обозначало огромный круг: от всяческого сброда, готового бить ноги куда угодно, лишь бы не трудиться, до приверженцев возвышенных идей — последних Модин Велет без всякой возвышенности называл «с шилом в заднице»; таких всегда было меньше, но запоминались они сильней. Приезжая девица безусловно не принадлежала к ленивому сброду, но шило столь же безусловно в ней сидело; было ясно, что в Вороньей Скале она не задержится — да и зачем? Однако первый советник жалел, что не расспросил её о родне подробнее; если бы она оказалась в родстве вон с теми или этими, с нею можно было бы познакомиться ближе, может быть, даже пригласить на обед… что думает об этом Синдири?.. Пожалуй, это будет вполне пристойно.

— Да, жаль, что я не спросил, но возможно, ещё будет случай… Ах да, Модин — вы ведь уже видели её?

Велет оторвался от размышлений и ответил невпопад:

— Не в моём вкусе, — тут же подумал, что от него ждут другого, и поправился: — Стражника из неё не сделать. Хороший боец, но плохой солдат.

— Ну, — советник пожал плечами, — о службе, в любом случае, речь не шла. Адрил, кто ещё?

У капитана вертелось на языке, что девица не только не годится в стражу, но и, без сомнения, не смутится пренебречь законом, хотя вряд ли пренебрежёт его блюстителями; но он словно бы слышал ответ Морвейна: таковы-де все искатели приключений — и удержал мысль при себе. И он, и советники были далеки от того, чтобы осуждать такой образ жизни: за долгие лета они отвыкли от этого не потому, что признали его или одобрили — просто их осуждение, равно как и неосуждение, ничего не меняло; уместнее было учитывать присутствие таких душ в мироздании и следить, чтобы те не разрушили и не пошатнули мирок опекаемого города.

Беседу меж тем прервала служанка, пришедшая узнать, не пора ли подавать ужин; Синдири ответила утвердительно, и Арано продолжил:

— Дальше люди…

— Норды? — переспросил Морвейн.

— Не все, но без нордов корабля не приходит. Ну, — он усмехнулся, — прежде всего, некая грозная воительница, и если она не норд, то я не эльф. Одета как для войны, а не для дороги. Разрисована — брызгами попортило, не знаю, умывается ли когда-нибудь. Голова непокрыта, кудри врастрёп. Ты заметил, Ллерил, что нордские женщины в таких странствиях усерднее следуют… — он запнулся, подбирая слово, — некоему обычаю или образу, чем мужчины?

— В твоих словах что-то есть, — согласился тот, — но я бы не назвал себя знатоком нордов  и нордских обычаев. Надеюсь, от неё не будет много беспокойства. Модин?

— Уже повздорила с Милорой. У той кончились зелья на продажу, а нордка хотела купить их прямо сейчас, не завтра.

— Кончились? — удивился Арано: — Удачная у неё сегодня торговля.

— Приезжие, — кратко пояснил Велет. — Раскупили всё. Да, с Милорой, а затем — с той эльфийкой. И ещё с кем-то. Уняли, до драки не дошло.

Советники вернулись к обсуждению нордских традиций и их ревнителей — поводом стал другой норд из прибывших. Кроме него, было ещё трое, но тех сочли недостойными многих слов: как отметил Велет, их явно побило жизнью и они равно могли пойти по плохой дорожке или стать честными тружениками — как выпадет случай. Когда шахта работала, приезжие могли наняться туда и занять своё место среди жителей Вороньей Скалы; теперь, к сожалению, это было невозможно. Оставалось лишь убедить их вернуться на материк — если они поддадутся убеждению.

Норд, которого обсуждали, был, несомненно, искателем приключений и ничем особым не отличался, кроме шлема, а шлем не отличался ничем особым, кроме небольших рогов по бокам. Эту деталь Велет отметил как нелепую, а советник Арано — как повод вспомнить то, что они с Ллерилом знают о нордах. Тот от души смеялся, слушая рассказ Адрила, который с не меньшим весельем описывал шлем и то, как норд аккуратно нёс его на руке, словно на торжественном выходе. И эта манера, и рога более подошли бы какому-нибудь церемониальному убору, но шлем был грубый, железный, и даже, кажется, побывавший в деле — удивительно, что рогов он при этом не лишился.

— Полагаю, в нём он весьма живописно смотрелся бы на носу корабля, если бы его было кому видеть, — заключил Арано. В эту минуту Илен доложил господам, что стол накрыт, и второй советник предложил вернуться к разговору о нордах в следующий раз — как разумная хозяйка, что откладывает блюдо, которое не испортится, и подаёт на стол то, что завтра утратит свежесть; беседу о чужеземных обычаях можно было вкушать в любой день, а новости о приезжих надлежало распробовать, пока они оставались новостями.

Пока советники говорили о нордах и пока все рассаживались за столом, капитан в мыслях продолжал искать потерянное. Что-то заставляло его не замечать собственную тревогу, что-то мешало сосредоточиться и понять, откуда это беспокойство исходит, но, обходя караулом город и привычно отмечая происходящее, он видел такую же тревогу у его жителей, и это продолжалось… вот уже не один день продолжалось. Прямо сейчас эта тревога висела над советником и его присными; Велет видел на их лицах ту же игру чувств и мыслей: собеседников, то одного, то другого, вдруг посещала тревожная задумчивость, затем растерянность, когда мысль, несомненно важная, вдруг ускользала, и затем — краткая рассеянность, словно со сна. Со сна? Ему на миг показалось, что эта тревога — или даже опасность — как-то связана со сном… но капитан тут же понял, что тревожится зря.

Он отвлёкся от раздумий, чтобы выбрать судок с приправой. Милора, городской аптекарь, поставляла не только всяческие зелья, но и всевозможные смеси к столу; тёртые в приправу травки и коренья и настойки из них позволяли скудной пище горожан казаться несколько разнообразнее и потому пользовались заметным спросом. Стол советника, исключая напитки, был немногим богаче стола сограждан: всё те же рыба, устрицы, пепельный батат и репа (этот завезённый людьми овощ многие тёмные эльфы презирали и считали мерзким на вкус, но дальновидные — в их числе и советники — видели в нём серьёзное подспорье, особенно в годы неурожая на батат). Приход корабля сегодня отмечало свежее масло — кухарка успела получить и распечатать бочонок. Капитан снова задумался, глядя, как кусок масла расплывается на горячем, только что со сковороды, ломте рыбы, затем спохватился, уронил на него несколько капель кислой с лёгкой горчинкой настойки, щедро посыпал острой смесью бататовую кашу и снова прислушался к разговору.

Советники, не забывая отдавать дань внимания ужину, беседовали о приезжих.

— Кого ещё ты не упомянул, Адрил?

— Пара магов-бретонов, мужчина и женщина. Ничего особенного — в хорошем смысле.

— Пара? — переспросила Синдири, и Арано пояснил:

— Попутчики. В дороге землякам не нужно много причин, чтобы держаться вместе. А остальное… — он неопределённо повёл рукой и добавил: — Если нам понадобятся маги, эти бретонцы будут в самый раз. Что скажешь, Ллерил?

— Возможно, они пригодятся, — согласился Морвейн. — Но об этом мы ещё подумаем. Модин? — тот кратко подтвердил, что бретонцы действительно «ничего особенного» в хорошем смысле. — Это всё?

— Нет. Ещё две молодые женщины из Сиродила. Приятные, вежливые…

— Ах, да-да-да-да! — спохватился Морвейн, — они тоже нанесли мне визит — потому, наверное, мне и показалось, что мы про них уже говорили. От приезжих редко видишь такую любезность. В самом деле — очень приятные в обхождении, не назойливые, но интересные собеседницы.

— Правда, советник, — согласилась Синдири, — по-моему, эти девушки в достатке наделены чувством меры и тактом, что у людей бывает нечасто.

— Говорят, многим сиродильцам это свойственно, — возразил Арано, — хотя я не так много их встречал, чтобы подтвердить. А что скажет Модин?

Его обращение снова выдернуло Велета из задумчивости; казалось, разгадка была рядом; словно бы кто-то расспрашивал его про сон, и это было важно. И то уже был не сон, а явь, но когда и о чём? Сегодня, он был уверен… Стиснув под столом кулак, он заставил себя понять вопрос второго советника:

— Не знаю… про сиродильцев. По-моему, говорит та из них, что помоложе, а вторая при ней вроде дуэньи при госпоже, — он не стал уточнять, что первая, без сомнения, авантюристка из разряда «с шилом».

Морвейн воскликнул:

— Модин, вы правы! Сейчас, когда вы это сказали, я и сам увидел.

— И в самом деле, — рассмеялся Арано, — одна говорила за двоих. Без сомнения, она старшая — не по годам, а по положению, хотя я не назвал бы её госпожой: они держатся как подруги.

Велет пожал плечами:

— У дуэньи под верхом сталь. И если выпустить её против разрисованной нордки, я поставлю на дуэнью.

— И то сказать, — кивнул Морвейн, — но мы никого ни на кого выпускать не будем. Сейчас это не лучшее развлечение. Адрил, это всё?

— Всё. Прости, забыл: ещё орк. И теперь точно всё.

— Орк? Какой он? — единственный орк, живший в Вороньей Скале, был не слишком похож на случайно забредавших собратьев, так что вопрос был не лишён основания. Арано приподнял брови и ответил:

— Просто — орк.

— Просто орк, — подтвердил Велет, — настоящий.

Морвейн расхохотался, за ним засмеялись и остальные. Незримое напряжение, окутывавшее их весь день, словно бы нашло выход в пустячном веселье: надо же, орк, просто орк — настоящий орк, ну как не рассмеяться! От души хохотал Арано, смеялась даже Синдири, прижав к губам пальцы; хохотнул и Велет — но тут же замер от болей в боку и спине.

Советник подытожил:

— Значит, просто орк, не успевший обтесаться… Модин, что с вами?

Тот покачал головой и жестом попросил не беспокоиться. Синдири участливо спросила:

— Вы были у Афии, капитан?

— Зайду перед сном, — ответил он, возвращаясь к ополовиненной тарелке. Старый Илен, повинуясь знаку хозяйки, подложил Велету новый кусок масла. Беседа возобновилась.

До конца ужина не было ничего примечательного. Говорили о слухах с пустошей; о сомнительных кораблях, что зачастили у берегов и заставляли опасаться пиратов; о войне, что вяло кипит у нордов — новости о ней менялись с каждым кораблём, а точнее, с каждым его пассажиром; перебирали однообразные городские сплетни, привычно вынося одни и те же суждения. Беседа оживилась, когда Илен, принося десерт — свежие пирожные, ещё один признак последней поставки — почтительно сообщил господам, что в городе видели волшебника Нелота. Арано не слышал об этом, но обещал узнать завтра. Нескольких болезненных тем по негласному уговору избегали, и к концу ужина настроение в доме советника заметно поднялось.

— Уходите, Модин? — спросил Морвейн.

— Да, мне пора, — Велет встал из-за стола. — Пойду прямо к Афии.

— Уже темно. Дать вам провожатого?

Велет хотел отказаться, но поднялся Арано:

— Я сам его провожу, Ллерил. Заодно посмотрю как там, на улице.

Велет кивнул, с благодарностью принимая заботу. Синдири напряглась:

— Адрил?

Он успокаивающе поднял руку:

— Это же всего через два дома. Я сразу вернусь.

Синдири опустила глаза. Велет видел, что она предпочла бы послать вместо мужа слугу, но не решалась проявить неуважение к гостю. В другое время капитан сам упредил бы её желание, но сейчас ему надо было поговорить с советником с глазу на глаз. Чтобы успокоить женщину, он сказал:

— Мы возьмём с собой стражника, — это звучало как разумный компромисс, и Синдири приняла его, хоть и не слишком охотно. Всё ещё не желая расстаться с мужем, она спросила:

— Как думаете, капитан, дракон больше не прилетит?

Морвейн нахмурился: дракон был предметом, который предпочитали не обсуждать. Велет качнул головой:

— Об этом я знаю не больше вас, госпожа.

Выйдя в переднюю, Арано вполголоса спросил:

— Модин, вы же не хотите оставить дом советника без охраны?

— Нет, — буркнул Велет сквозь зубы. — Стражник останется. Мы пойдём.

Он завязал на затылке очки, замотал лицо; Арано последовал его примеру. Очки резко снижали видимость: в вёдро в них было видно шагов на десять-пятнадцать, в непогоду — на три, от силы на пять; но в бурю без них не было видно ничего: поднятая ветром кисея пепла мгновенно склеивала веки, не оставляя и мысли их разлепить. Арано взял фонарь, Велет палку; Илен придержал дверь, чтобы капитану было удобней, и сразу захлопнул за ними, оберегая переднюю.

Ветер на улице словно бы охватил обоих эльфов морем пепла — только плыть в нём было нельзя, а захлебнуться — впору. Чёрные хлопья, принесённые бурей из Вварденфелла, гнало в город, несло по улочкам, мело по порогам, кружило по площади, а потом уносило дальше, на побережье и в море. Большую часть принимал на себя защитный вал, и всё же в городе пепла оседало достаточно.

Велет нащупал проводник — верёвочные перила, натянутые горожанами вдоль улиц в преддверии непогоды; без него в разгар бури можно было ходить кругами перед собственным домом и не найти дороги. Советник, держась за проводник, светил фонарём, капитан, опираясь на палку, шёл следом. Он собирал мысли и подбирал к ним слова; боль и свист ветра мешали сосредоточиться, и он крепче сжимал проводник, рискуя сорвать его. Арано то и дело оглядывался назад, проверяя, не отстал ли спутник.

У второго дома советник остановился — передохнуть под навесом у двери. Это был наилучший момент для разговора, и Велет собрался начать — хоть с чего-нибудь, но Арано опередил его:

— Ну, Модин, вы хотели сказать что-то?

Тот с облегчением кивнул:

— Господин Арано… У вас тоже болит спина? — даже под навесом им приходилось склоняться друг к другу вплотную, чтобы разобрать слова.

— Странно, что вы спрашиваете, но… — тот фыркнул под шарфом, — действительно так, хотя больше болят плечи. И вот… руки… Не знаю, где их натёр, но мне трудно держать перо.

— Я не видел сегодня никого, кто этим бы не страдал, — отозвался Велет, перекрикивая ветер. Капитан чувствовал удовлетворение: наконец-то он поймал это — то, что ускользало уже который день; что-то произошло, и ему не мерещилось.

— И что вы хотите сказать?

— Пока не знаю.

Арано пожал плечами:

— А я всё-таки скажу: лучше каждый день буря, чем дракон, не было на нашу голову такой напасти!..

Велет склонил голову. Дракон был опасностью ужасной, но понятной. То, он чём капитан хотел говорить, было непонятно и неуловимо — но определённо было.

Не задерживаясь более, они дошли до дома Афии. На стук откликнулась хозяйка; впустив их, она захлопнула дверь и взглянула с прищуром:

— Это кто у меня тут?

Арано, стянув с лица шарф, ответил:

— Это капитан Велет, Афия. Я привёл его к вам.

Она воскликнула:

— Ага!.. Так, и вы уже напялили панцирь?

— Это в первый раз, — виновато сказал Велет. Упрёк Афии был несправедлив: хитиновый доспех был не тяжелее плотной куртки, проще было остаться в нём за ужином, чем снимать, а потом надевать перед уходом; но лекарка была неумолима:

— Что я, не вижу?.. Будете так напрягаться — начнётся воспаление, и мне придётся вас опять уложить. Утром не пришли — почему? — она размотала с него шарф и плащ. — Идёмте со мной. Господин советник, помогите ему.

Не успевший откланяться Арано пошёл за ними и помог капитану разоблачиться, а Афия продолжала распоряжаться, разбирая кровать, предназначенную для пациентов:

— Сегодня вы больше никуда не идёте. Буря, рёбра — стража и без вас справится. Ваш парень ушёл вчера, но вам придётся обойтись без него ещё месяц, если не хотите, чтобы у него опять всё сломалось. Так, ложитесь. Нет, лучше стойте, а то вам туда-сюда вставать вредно. Господин советник, присядьте вон там, не уходите: поможете ему лечь потом, — она прижала ладони к рёбрам Велета, поводила по спине и бокам: — Ну, и будете мне врать? Где вы так себя натрудили? Так, молчите.

Тёплые ладони Афии грели не только кожу; мозжащая боль отступила, и Велет, не удержавшись, вдохнул полной грудью.

— Ага, ага, — сердито приговаривала Афия, — чувствуете разницу? А будете надрываться, вообще дышать не сможете. Я говорила — ходить, а не мешки ворочать…

Закончив лечение, она усадила Велета на кровать и принялась потчевать заготовленными снадобьями:

— Вот этот порошок запейте, чтобы не было воспаления. А это на всю ночь, чтобы не болело — утром выпьете ещё. Ох, не стала бы я вам это давать: вы, как боли не чувствуете, так об осторожности и не помните — прямо как мой голубчик! И вот капли, чтобы ночью сухость во рту не донимала, а то будете искать воду, а потом ещё вставать… Вы ужинали? Ну и отлично, значит, больше вам ничего сейчас не надо.

Наконец капитан был уложен, укутан лёгким одеялом — таким, чтобы грело, но не вызывало желания сбросить, и Афия, поблагодарив Арано за помощь, проводила его к выходу. Какое-то время советник колебался, не пожаловаться ли и ему на болящие плечи, но отказался от этого намерения, дабы не задерживаться и не заставлять тревожиться жену. Он распрощался с Афией и ушёл.

Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

  • 2 месяца спустя...

Интересно написано

А это вообще гениально

 
Цитата

 

Я не люблю войн. Меня больше привлекает поэзия. Но я не могу предаться ей всецело, помня судьбу Нерона.

 


 

 
Ссылка на комментарий
Поделиться на другие сайты

Для публикации сообщений создайте учётную запись или авторизуйтесь

Вы должны быть пользователем, чтобы оставить комментарий

Создать учетную запись

Зарегистрируйте новую учётную запись в нашем сообществе. Это очень просто!

Регистрация нового пользователя

Войти

Уже есть аккаунт? Войти в систему.

Войти
×
×
  • Создать...